Первый миф – движение к инновационной экономике - это уход от ресурсной экономики. Его исходный пункт – сырьевое проклятие экономики и противопоставление ресурсной и инновационной экономик. Ресурсная экономика позиционируется как уязвимая и зависящая от добычи и экспорта природных ресурсов экономика, как экономика "трубы" (газопроводы, нефтепроводы), как больная экономика, экономика с диагнозом – голландская болезнь. Диагноз врачей – будущего нет, пациент - не жилец. Миф дарит надежду – есть лекарство от болезни. Его изобрели, проверили и назвали – инновации.
Второй миф – вера в возможность запустить инновации сверху. Его исходный пункт – особая роль государства как политической системы власти на огромной территории с уникальной историей и культурой. В таких условиях государство не может не позиционироваться в качестве единственной силы, способной запустить инновационный процесс и стать не столько его участником, сколько организатором, контролером и мотиватором. Миф дарит надежду – есть инструмент "инноватизации" России. Его уже испытали и убедились - он дает отличные результаты, но при условии - пользоваться им осторожно и продумано.
Но на каком основании представления о необходимости ухода от ресурсной экономики и "сильного" включения государства в инновационный процесс отнесены к мифам? На основании содержания понятия миф. Миф в традиционном переносном смысле - представления не научные и некритические, оторванные от действительности, но ставшие популярными в массовом сознании и сознании части политической элиты.
Что ненаучного в предложении уйти от ресурсной экономики и создать вместо нее экономику инноваций? В понимании сути ресурсной экономики. Она - не создается. Она – задается и задается не нами, а извне - естественной обеспеченностью природными ресурсами. Она не оценивается в формате "хорошо-плохо" и не противопоставляется другим экономикам. Так же задается и рассматривается ресурсная структура экспорта. В этом выводе – суть открытия, оцененного в 1979 году Нобелевской премией по экономике (швед Бертил Олин).
Примечательно, что в российской научной литературе это открытие чаще положительно воспринимают ученые-естественники, а не ученые экономисты. Цитируем. Академик Е.П.Велихов, руководитель отдела нанотехнологий и информационных технологий РАН: "… сегодня в России сырьевая экономика противопоставляется экономике знание знаний]. Это неправильно. Наш продукт – нефть, газ сырье. Надо, чтобы наши знания отражались на нашем продукте. Надо вложить знания туда, где они принесут значительную отдачу". Академик М.В.Ковальчук, директор НИР "Курчатовский институт": "У нас достаточно отраслей, которые можно с полным правом называть инновационными. Разведка, добыча и переработка углеводородов, …".
Что ненаучного в предложении придать государству "инновационно формирующую" функцию? В понимании сути инноваций. Инновации – не в нововведениях, не в новых и нужных потребителю наукоемких продуктах. Они не проходят путь от первых новых потребностей, возникающих спонтанно у потребителей и переключающих производство под их давлением. По классику – Йозефу Шумпетеру - "это производитель, кто, как правило, инициирует изменения, и потребители воспитываются им, если необходимо. Они как бы обучаются желать новые вещи".
Можно ли сверху заставить производителя инициировать изменения? Можно, но только некоторые и только временно. По большому счету задать сверху инновационный вектор развития – невозможно. Инновации по своей природе - эндогенны. Их не навязать извне. Они - часть внутренней культуры граждан, результат "смягчения" системы, продукт творчества свободных людей и в этом аспекте - составляющая либеральных ценностей. Потому и переход России на инновационный путь развития - вовсе не экономическая проблема, а проблема формирования этих ценностей, проблема изменения образа жизни. В этом весьма опосредованном политико-культурном ключе и возможно влияние государства на инновации.
Насколько значима проблема мифов инновационной экономики? Мифы – не только оторванные от действительности представления, но и соответствующие им поступки и решения. В этом плане завораживающий, но не исследованный миф может оказаться опаснее прямого противодействия и острого конфликта. Потому что миф с греческого языка – это слово, а слово, как известно, не только отражает историю, но и творит будущее.