Россия: вызов модернизации

Есть консенсус в отношении вывода, что модернизация – единственный для России способ выбраться из накрывшего ее двойного кризиса – текущего глобального и системного, специфически российского. Но как ответить на этот вызов? Здесь консенсуса не наблюдается.

Возможно, что следует исходить из понимания вызова как резкого изменения условий жизни, которое требует адекватного ответа и изменения образа жизни. Образ жизни - modus vivendi. Этот же корень и у понятия модернизация: Она и есть изменение образа жизни.

Что блокирует изменения? Ответ большинства российских экономистов и политиков - сырьевой характер экономики. Он проявляется в таких оценочных суждениях как «унизительная сырьевая зависимость», «примитивная сырьевая экономика». Сырьевой характер экономики поставлен во главу угла всех российских проблем, включая внешнеэкономические связи, в том числе с Индией.

Но возможен и другой подход, не противопоставляющий инновационную и сырьевую экономики. Он исходит из того, что относительно высокая ресурсная обеспеченность российской экономики должна быть учтена при обосновании выбора инновационного развития.

Что ненаучного в предложении уйти от ресурсной экономики и создать вместо нее экономику инноваций? В понимании сути ресурсной экономики. Она - не создается. Она – задается и задается не нами, а извне - естественной обеспеченностью природными ресурсами. Она не оценивается в формате «хорошо-плохо» и не противопоставляется другим экономикам. Так же задается и рассматривается ресурсная структура экспорта. В этом выводе – суть открытия, оцененного в 1979 году Нобелевской премией по экономике (швед Бертил Олин).

Примечательно, что в российской литературе это открытие первыми положительно стали воспринимать ученые-естественники, а не оществоведы. Цитируем. Академик Е.П.Велихов, руководитель отдела нанотехнологий и информационных технологий РАН: «… сегодня в России сырьевая экономика противопоставляется экономике знаний. Это неправильно. Наш продукт – нефть, газ сырье. Надо, чтобы наши знания отражались на нашем продукте. Надо вложить знания туда, где они принесут значительную отдачу». Академик М.В.Ковальчук, директор НИР «Курчатовский институт»: «У нас достаточно отраслей, которые можно с полным правом называть инновационными. Разведка, добыча и переработка углеводородов, …»¹. К этому выводу стали «подтягиваться» и ученые экономисты².

Современная ресурсная экономика становится все более капиталоемким и наукоемким производством. Производством, требующим знаний и высококвалифицированного труда. Производством, инвестиции и инновации в котором приносят максимальную отдачу. Производством, отдача в котором через финансовую систему является самым значимым источником инновационного развития других отраслей. Единственное, что требуется - целенаправленное формирование относительной капиталоизбыточности и «инновационноемкости» экономики страны, формирования за счет первичного сектора и с участием государства.

Из признания необоснованности противопоставления сырьевой экономики и экономики знаний следует вывод, напрямую относящийся к Востоку России. Это вывод о том, что экономическая модернизация требует развития тех отраслей и регионов, которые в значительной степени завязаны на природно-ресурсный фактор. Другими словами, экономическая модернизация – это более явно выраженная восточная направленность развития России. Или, если придать выводу более острую формулировку, то можно сказать и так: инновации – в ресурсах и развитии Сибири и российского Востока, а не в космосе и атоме.

Сырьевая экономика предстает не столько как вызов для России, сколько как шанс для ее модернизации и приведения структуры внешнеэкономических связей, в том числе с Индией, в соответствие с закономерностью Хекшера-Олина-Самуэльсона.