Мы постараемся прикоснуться к экономическому миру природных ресурсов. Это удивительный мир со своими законами. Понять их могут не только экономисты. И все-таки экономистом нужно немного быть. Кто такие экономисты? Можно сказать и так – это те, кто знает ответ на три следующих вопроса. Первый – чем отличается рост цен от инфляции? Второй – почему часть прибыли входит в издержки? Третий – почему издежки не имеют никакакого отношения к цене? Четвертый – почему страны не имеющие проблем с природными ресурсами неизбежно имеют проблемы с экономическим ростом.

Природные ресурсы как экономическое понятие

Определение исходных понятий и положений – самая сложная проблема любой науки, в том числе и экономической. В первую очередь этот вывод можно отнести к экономике природных ресурсов, в которой само понятие "природные ресурсы" определяется неоднозначно не только по форме, но и методологически.

Такая ситуация вызвана сложностью с определением границ природных ресурсов как предмета экономического исследования и объекта управления. В этом "демаркационном" барьере - концептуальный источник всех без исключения проблем управления природными ресурсами поскольку очевидно: неопределяемое – не измеряется, неизмеряемое – не управляется.

В многочисленных публикациях на эту тему преобладает натуральный или физический подход. Примером может служить такое определение (1 ). Природные ресурсы - это используемые для удовлетворения потребностей людей естественные тела и физические поля, а так же некоторые формы движения материи (например, солнечная радиация)

Если исходить из узкого определения природных ресурсов, то их следует понимать как "источниковый" актив, прежде всего по отношению к сырью и энергии. Если же их рассматривать более широко, то мы прийдем к известному и столь критикуемому функциональному подходу к определению экономического понятия: природные ресурсы – это все то, что они "делают" (по аналогии с "money is what money does"), а они являются не только источником сырья и энергии, но и выполняют абсорбционную и ассимилиционную функции по отношению к отходам в том числе и хозяйственной деятельности.

Возможно и дальнейшее расширение границ понятия путем приращения функций, выполняемых природными ресурсами, например, биологической диверсификации жизнеобеспечения. Но вряд ли оно целесообразно, поскольку еще более усложнит проблему измерения и учета природных ресурсов в системе национальных счетов. Более того, на данном уровне развития экономической науки такое расширение следует признать недопустимым из-за повышения вероятности ошибок в стоимостных оценках и вытекающей отсюда возможности дезориентации экономической политики.

Подведем первые итоги. Природные ресурсы – это актив. Как и любой актив – они обеспечивают доход. Особенность этого актива связана с его ресурсной, абсорбционной и ассимиляционной функциями.

Оценка природных ресурсов

Актуальность исследуемой темы определяется практическими проблемами управления. Эффективно управлять тем, что не измерено и не оценено – не возможно. Это, основанное в большей степени на здоавом смысле положение, было отражено еще в начале прошлого века в базовом принцине классической школы управления – принципе "двух "М": management is measurement", то есть управление - это измерение.

Общее, "управленческое" определение актуальности даной темы может быть конкретизировано на микро и макроуровне.

На микро уровне. Без оценки природных ресурсов невозможна оценка и переоценка стоимости капитала предприятий сырьевого сектора. Это практическая проблема, от решения которой во многом зависит состояние в первую очередь российского нефтегазового комплекса и в целом уровень конкурентоспособности и инвестиционной привлекательности российских сырьевых компаний. Так, по мнению главы компании "Лукойл" В.Алекперова для роста конкурентоспособности нефтяных компаний на мировых рынках "важно добиться справедливой оценки (переоценки) стоимости их капитала через стоимостную оценку запасов нефти и газа. Сейчас налицо многократная недооценка этих запасов" (2 )

На макро уровне. Расчеты выпуска, платежного баланса, уровня сбережений и инвестиций без учета природных ресурсов приведут к ошибочным результатам. Итогом будут просчеты в макроэкономическом анализе и дезориентация экономической политики. Это особенно актуально для ресурсно-зависимых стран. Так, доход развивающихся стран со значительным сырьевым сектором, оценивается с ошибками, – завышается. Кроме того, без оценки природных ресурсов не решить проблемы устойчивого экономического роста поскольку не определить, какая часть выручки от разработки сырья должна быть направлена на поддержание доходов и диверсификацию отраслей, с тем, чтобы после исчерпания источников сырья переключиться на другие источники экономического роста.

Какова степень разработанности исследуемой темы?

Актуальность темы определяет внимание к ней представителей различных экономических наук и естественно было бы ожидать относительно высокую степень разработанности ее отдельных аспектов. Однако эти ожидания пока не сбываются. Об этом свидельствует итоговое заключение авторитетного хэндбука написанного интернациональным коллективом виднейших в этой проблематике специалистов "Handbook of Enviromental and resource Economics" в статье, посвященной эккаунтингу природных ресурсов (3 ). Содержание заключения о степени разработанности вопросов темы может быть представлено в виде следующих положений.

Период методологических экспериментов еще не завершен.
Используемые для оценки природных ресурсов подходы не совместимы.
Полученные результаты остаются не использованными, а если используются, то не критически, как будто они получены надежными методами.
Самая заметная работа в этом направлении – это работа Мирового банка, который сделал оценки природного капитала на душу населения. Однако каково методологическое значение этих оценок – неясно. Сам Мировой банк оценивает эти исследования как "работу в прогрессе" (4 ).

Каковы причины такого несоответствия актуальности темы и степени ее разработанности? На наш взгляд, можно выделит четыре такие причины.

Первая связана с теоретической сложностью рассматриваемой вопросов темы. Разумеется, в экономической, как, впрочем, и в любой другой науке вряд ли правомерно разделять исследуемые вопросы на более сложные и менее сложные. Но нельзя не учитывать тот факт, что, например, даже исходное понятие "природные ресурсы" трактуется неоднозначно, возможно, прежде всего, в силу того, что оно является типологическим. Другой пример. В экономической науке по разному определяется такое конституирующее базовое понятие проблематики природных ресурсов как рента. Можно выделить как минимум два подхода к ее определению – подход Парето и подход Рикардо-Милля-Маршалла. Эти подходы, воплощенные в практическом механизме оценки природных ресурсов, приводят к их различным количественным оценкам.

Вторая причина связана с иллюзией достаточности физических оценок. Действительно, почему недостаточно оценить природные ресурсы страны или региона в физических показателях – гектарах, тоннах или кубометрах? Почему ошибочно эти гектары тонны или кубометры умножить на текущие цены и получить, таким образом, стоимостные оценки соответствующих природных ресурсов? На трудном пути поиска ответов на эти вопросы осталось еще немало методологических коллизий. Некоторые из них удалось обойти, но не удалось разрешить и в этом смысле преодолеть.

Третья возможная причина связана с позицией развитых стран. Они объективно не могут быть сторонниками стоимостных оценок. Причина – структура их внешней торговли. Удовлетворение спроса на сырье и энергоносители главным образом за счет импорта не заинтересовывает в интернализации издержек окружающей среды и переноса их на стоимость природных ресурсов и соответственно на цену импортируемого сырья и энергоносителей. Политика развитых стран в сфере окружающей среды как источника природных ресурсов строится не на стоимостных оценках, а на физических показателях, как загрязнения, так и запасов этих ресурсов.

Четвертая причина - одна из причин, объясняющих низкую разработанность этой темы и табу на оценки природных ресурсов в России. Например, встречается точка зрения, высказываемая на самом высшем политическом уровне, что в этом не заинтересованы ведущие финансово-промышленные группы. Их интерес – в отсутствии оценки природных ресурсов. В этом случае их легче, то есть дешевле получить в собственность. Как и легче приватизировать предприятия сырьевого комплекса, если капитал этих предприятий не отражает стоимость природных ресурсов. Можно привести примеры, как в процессе приватизации некоторые российские предприятия стоимостью по 2-3 млрд. долларов были куплены за 170-200 млн. долларов (5 ).

Несмотря на выше рассмотренные обстоятельства, затрудняющие исследование проблем эккаунтинга природных ресурсов, по некоторым аспектам проблем их стоимостной оценки экономической науке удалось продвинуться вперед. Обобщим материалы, характеризующие современное состояние разработанности этой темы.

Экономисты в определенной степени смогли договориться, или, по крайней мере, снизить накал дискуссий по трем следующим позициям. Первая: физические измерения необходимы, но их место в "строительстве" оценки природных ресурсов – "нулевой цикл", который ничего не говорит о конечном результате. Вторая: оценка природных ресурсов должна быть стоимостной. Третья позиция: необходима интеграция стоимостных оценок природных ресурсов в систему национальных счетов.

Однако относительное единство мнений по рассмотренным позициям не означает, что их удалось практически реализовать. Кроме того, по многим даже ключевым вопросам мнения все больше расходятся. Об этом свидетельствует полная драматизма и неожиданных поворотов современная аналитическая история эккаунтинга природных ресурсов, основные вехи которой можно охарактеризовать следующим образом.

Формально точкой отсчета новейшей истории можно считать декабрь 1993 года – дату публикации новой Системы Национальных Счетов (SNA), разработанной Комиссией Европейского Сообщества. Однако методологически эта система отражала подход, выработанный в ходе семинаров, спонсированных Программой ООН по окружающей среде и Мировым Банком и проведенных в еще 80-годах. Впечатляющие финансовые и интеллектуальные средства были задействованы для обоснования вывода – старая система отражения природных ресурсов в национальных счетах не может быть признана удовлетворительной, и она требует изменений. Существо этих изменений – вспомогательные, "спутниковые" счета.

В результате за пределами экономических счетов, которые рассматривались, как в основном все правильно отражающие появились счета окружающей среды, которые имплицитно рассматривались как не совсем экономические. Официальная оценка этих счетов – депозитарий информации о связях между экономическим миром и миром окружающей среды. Эту информацию предполагалось использовать для самых разных целей, в том числе и для коррекции показателей дохода и производства. Такой подход соединения экономики и природных ресурсов и был заложен в системе счетов. Она получила название системы экономических счетов и счетов окружающей среды – "System of Economic and Enviromental Accounts" (SEEA). SEEA стала новой системой национальных счетов.

Однако эта новая "сателлитная" система сегодня оценивается как методологически спорная и размытая потому, что оставляет без ответа многие прнципиально важные вопросы. Выделим два из них.

Первый из них – это вопрос: как связать "природно-ресурсные" и экономические счета? Как изменения в первых провести до изменений во вторых и обратно? Если уменьшение запасов природных ресурсов не отражается в основных счетах, то оно не имеет экономического смысла и об экономических национальных счетах не может быть и речи.

Второй вопрос связан с тем, что новая SNA не изменила сложившейся практики отражения в системе национальных счетов коммерческой добычи природных ресурсов. Между тем есть основания для оценки такой практики как экономической и эккаунтинговой ошибки. Принципиальный характер такого заключения требует рассмотреть его более детально и основательно.

Как известно, выручка от продажи активов не является полностью добавленной стоимостью. Вся она не должна включаться в валовой внутренний продукт (ВВП). Необходимы вычеты на оцененную величину альтернативных издержек (ликвидации) ликвидируемого актива. Природные ресурсы – это актив, однако, вся чистая выручка от продажи природных ресурсов рассматривается как добавленная стоимость и включается в ВВП без учета издержек истощения. Нельзя не принять во внимание аргументы, сформулированные Маршаллом, по словам которого "продукция шахт представляет собой отказ от их накопленных богатств. … Продукция шахты – это часть самой шахты" (6 ).

Очевидно, что такая методологическая и эккаунтинговая ошибка имеет далеко идущие негативные последствия в первую очередь для стран со значительным сырьевым сектором. ВВП таких стран, во многом зависящий от добывающих отраслей, существенно искажается в сторону завышения, что делает невозможным статистически обоснованный макроэкономический анализ и проведение эффективной экономической политики. Этот же вывод напрямую относится и к России.

Третий вопрос связан с обоснованностью присутствующего в новой системе национальных счетов акцента на эккаунтинге запасов природных ресурсов. Этот акцент не декларируется. Он выражен неявно в форме предпочтения эккаунтинга запасов эккаунтингу изменений в этих запасах. Такой акцент логически обусловлен заинтересованностью в высоко устойчивых темпах экономического роста с их неизбежной фокусировкой на консервации природных ресурсов. Однако такой акцент не логичен и не обоснован, если принять во внимание, что в результате эккаунтинга мы полагаем получить не столько оценки запасов ресурсов, а, сколько оценки потоков доходов, генерируемых этими ресурсами. Как отмечает Serafy E.S.: "Не было бы никаких проблем с подходом, основанном на оценке запасов, если бы эти оценки производились в физических единицах. Но денежные оценки, которые даются, например, запасам рыбы или дикого леса как первоначальное требование ресурсного эккаунтинга могут стать помехой для практических оценок" .

Назовем подход, основанный на оценке запасов, "зеленым", поскольку он отражает заинтересованность в сохранении природных ресурсов.

Принципиально важно и то, что в реальной жизни трансакции относятся не запасам ресурсов, даже если они коммерчески используются, а к изменению запасов. Для этих изменений характерны три особенности. Во-первых, они наблюдаются прямо, по мере того как добытые ресурсы перемещаются между секторами экономики или между странами. Во-вторых, и это самое важное, их денежная оценка определяется рынком, а не выводится из изменений в стоимости запасов. Другими словами - цена изменений в запасах не выводится из изменений в стоимости самих запасов. В-третьих, как продолжение вышесказанного, при полном использовании ресурса сумма цен изменений в запасах не равна стоимости этих запасов. Другими словами, стоимость запасов ресурсов не может быть определена через текущую рыночную цену единицы этого ресурса (в данный момент обращаемого на рынке), умноженную на физический показатель количества этого ресурса. Данное определение не реалистично хотя бы уже потому, что текущая цена ресурса зависит от темпов его добычи.

Именно это обстоятельство и дает основания для вывода, что акцент на стоимостной оценке запасов, то есть "зеленый подход", весьма похвальный с точки зрения сохранения природных ресурсов, может, (процитируем слова Serafy E.S.) "повредить обоснованной оценке доходов ресурсно-зависимых стран. Эти страны заинтересованы не столько в стоимостной оценке запасов их природных ресурсов, сколько в правильном прочтении потоков в их экономических счетах" . Назовем подход к оценке природных ресурсов, основанный на оценке потоков доходов от них – экономическим, поскольку он отражает содержание природных ресурсов как экономического понятия.

Многочисленные исследования природных богатств России подкрепляются впечатляющими стоимостными оценками этого богатства. В основе этих исследований и приводимых в них оценках доминирует "зеленый" подход. Например. Запас древесины лесного комплекса России превышает 80 млрд. м3. При средней мировой цене 60 руб. за 1 м3 (имеется в виду лес-кругляк, не говоря уже о распиловочном) его стоимостная оценка приближается к 5 трлн. руб. качестве примера можно привести федеральный аналитический доклад "Природно-ресурсный комплекс Российской Федерации". В нем отмечается, что валовая ценность разведанных и оцененных запасов полезных ископаемых России в мировых ценах составляет 30 трлн. долл. .

Следует отметить, что подобного рода примеры, которые можно было бы продолжить, соответствуют и канве исследований, проводимых в других странах и международными экономическими организациями, в частности Мировым Банком. В наиболее известном исследовании Мирового Банка рассчитан природный капитал как составная часть капитала на душу населения наряду наряду с человеческими ресурсами и произведенным активом . Основа расчета – "зеленый подход", то есть оценка суммарных запасов через современные рыночные цены, которые, как уже отмечалось, для такой оценки неприемлемы. Поэтому и делается вывод: "Имеют ли экономическое значение такие оценки богатства не ясно, и сам Мировой Банк осторожен в завешивании табличек на эти оценки с надписью "работа в прогрессе"" . Тем не менее, ясно, что полученные оценки в практической деятельности остаются не использованными. Они не инициируют извлечение каких-либо уроков и не приводят к корректировке экономической политики.

Рассмотренные подходы, условно названные нами как "зеленый" и экономический, на практическом уровне реализуются в различных методах оценки природных ресурсов. Можно выделить три таких метода – эккаунтинг в денежных единицах, и рекомендованные SEEA метод чистой цены и метод издержек пользователя.

Первый метод – эккаунтинг в денежных единицах отражает преимущественно первый подход с его акцентом на определении стоимости запасов. Поэтому техническое содержание этого метода для коммерчески разрабатываемых ресурсов мы уже рассмотрели. Содержание сводится к простому действию – умножению текущей рыночной цены единицы этого ресурса (в данный момент обращаемого на рынке) на физический показатель количества этого ресурса. Недостатки и ограниченность этого действия нами уже рассмотрены. Для ресурсов же не находящихся в коммерческой разработке (то есть с неизвестной текущей ценой), используются другие оценочные методики.

Одна из них – контингентная (ситуационная) оценка. Она строится на выяснении субъективных оценок полезности и предполагают, в том числе, выяснение мнений лиц или групп лиц в отношении затрат, которые можно было понести, например, для защиты окружающей среды и сохранения природных ресурсов. У этой методики есть определенные достоинства – в условиях относительно равного распределения доходов и близких к гомогенным потребительских вкусов респондентов она позволяет выявить репрезентативные оценки. Но есть и недостатки – без вышеупомянутых условий методика приводит к оценке, включающей избыток потребителя сверх и выше цены, определяемой рынком.

Контингентные оценки не согласуются с методикой составления национальных счетов и ведут к двум вопросам.

Первый из них касается допустимой степени расхождений ресурсного эккаунтинга от национального эккаунтинга, на котором строится система национальных счетов. Например, отношение к допустимости импутации, то есть проблемы вменения или "приписывания" издержек. Так, выраженный в денежных единицах ущерб, нанесенный загрязнением окружающей среды, может быть "приписан" выпуску предприятия, что соответствующим образом уменьшит объем совокупного выпуска. Но в национальных счетах проблема импутации практически не учитывается . Поэтому в них не отражаются издержки, связанные с истощением природных ресурсов.

Второй вопрос касается проблемы экстерналий – внешних эффектов. Они не учитываются и потому цена спиленного и проданного дерева значительно выше растущего, что соответствующим образом отражается в национальных счетах. С таким положением трудно согласиться, тем более, если в рамках национальных счетов возможны корректировочные расчеты, поскольку рыночные цены не являются идеальными или оптимальными практически ни для одного товара или услуги, которые составляют валовой выпуск. В этом плане природные ресурсы не могут являться исключением. Для учета связанных с ними внешних эффектов, необходимо интернализировать издержки окружающей среды, используя для этого теневые цены. Теневые цены учитывают любые внешние последствия и их сфера – блага. не являющиеся предметом торговли, в первую очередь. качество окружающей среды и не вовлеченные в коммерческий оборот природные ресурсы. Но поскольку невозможны единые расчеты издержек окружающей среды и их величина существенно меняется от аналитика к аналитику, теневые цены, столь необходимые для анализа экономической политики, не могут быть введены в рамки национальных счетов.

Второй метод - метод чистой цены. Он сфокусирован на изменении запаса ресурса, а именно, уменьшение запасов природных ресурсов отражают в обесценении валового продукта. При этом нет необходимости оценивать все запасы. Чистая цена определяется как рыночная цена минус издержки всех фактов. связанных с извлечением ресурса. Данная техника расчета представляет собой первый, так называемый "чистый вариант" метода чистой цены. Он был опробован в пионерном исследовании природных ресурсов Индонезии, которое было проведено мировым институтом ресурсов (WRI).

В данном исследовании чистая цена рассматривалась как рыночная цена за вычетом всех издержек извлечения, включая нормальный доход на капитал, но исключая налоги, сборы и роялти. При этом вызванное добычей ресурсов их уменьшение полностью вычиталось из ВВП как издержки, в то время как новые открытия ресурсов увеличивали ВВП.

Во втором варианте метода чистой цены извлечение ресурсов отражается в уменьшении ВВП, в то время как перерасчеты, связанные с его увеличением – не производятся, а отражаются в "урегулирующих" счетах. Причина - увеличение запасов носит непредвиденный характер и не имеет отношение к управлению выпуском.

Несмотря на критику за использование средних, а не маржинальных как по Хотеллингу, издержек добычи, метод чистой цены нашел широкое применение в практических расчетах. Частота использования метода обусловлено его относительной простотой и присутствием в его содержании "зеленого вектора", то есть определенным совпадением его содержательной направленности с интересами защитников окружающей среды и концепцией устойчивого экономического роста.

Альтернативой методу чистой цены является метод издержек пользователя. Этот метод также рекомендован SEEA. Его можно было бы назвать интеграционным методом, поскольку он объединяет оценку (переоценку) запасов с оценками дохода без использования "урегулирующих" счетов. Метод строится на учете очевидного факта – то, что добыто сегодня, не может быть добыто завтра, и это должно быть экономически оценено. То есть, экономические последствия добычи, например, 2% доступных запасов в течение первого года разработки источника будут отличаться от добычи, например, 20% в течение первого года. Как измерить эти последствия и рассчитать отличия? Ответ на поставленный вопрос и дает метод издержек пользователя.

Истоки метода связывают с творчеством великого английского экономиста Хикса. Он подчеркивал, что выручка (revenue) от продажи "растрачиваемого" ресурса за вычетом связанных с добычей затрат не равна доходу и превышает его. Объяснение Хикс видел в предположении, что подлинный доход можно рассчитать, если, используя ставку дисконта, конвертировать доходы, полученные в течение ограниченной жизни растрачиваемого ресурса в вечный поток не уменьшающихся платежей . Эта идея приобретет операционный вид благодаря формуле, предложенной в 80-х года прошлого века Эль Серафи. Рассмотрим содержательные положения этой формулы, введя следующие обозначения.

Х – чистый подлинный доход, который является неизвестным и его предстоит рассчитать. При расчете следует исходить из того, что пользователь ресурса согласен уменьшить получаемый от добычи ресурса чистый доход для того, чтобы обеспечить такой же по величине поток дохода в будущем после исчерпания ресурса.

R – чистый доход от продажи добытого природного ресурса. Он представляет цену продажи ресурса за вычетом всех издержек его добычи, включая нормальный доход на капитал.

U – издержки пользователя. Они представляют собой издержки, которые реинвестируются для получения такого же дохода в будущем после истощения ресурсов. Это временные альтернативные издержки, обусловленные тем, что если единица ресурса добыта сегодня, она будет недоступна завтра.

n – ожидаемое время разработки ресурса. Оно рассчитывается как частное от деления выраженных в физических единицах запасов ресурса на ежегодный объем добычи. Значение рассматриваемого показателя изменяется ежегодно, что связано с переоценкой запасов, ожиданиями будущих цен и издержек и управленческими решениями. Но эти колебания не являются непреодолимым препятствием для использования метода и лишь предполагают соответствующие перерасчеты.

d – ставка дисконта. Определение ее величины представляет определенную проблему, но она разрешима исходя из следующих соображений. Уровень ставки должен соответствовать умеренному ожидаемому уровню доходности от новых инвестиций. Считается, что если учитывать характерный для эккаунтинга осторожный подход, то этот уровень может находиться в пределах 2-3 процентов, что соответствует реальной ставке доходности от долгосрочных инвестиций, эквивалентным издержкам пользователя. Ситуация усложняется в закрытой экономике, где эта ставка и темп разработки ресурса оказываются взаимосвязанными, что может вызвать неопределенность. Однако она не возникает в случае инвестирования издержек пользователя за рубеж и в случае незначительных размеров актива по отношению к размерам экономики. Если же нет ни первого, ни второго случая, то в качестве ориентира, своеобразной опорной метки ставки дисконта предлагается использовать темпы прироста национальной экономики.

После введения условных обозначений ситуацию можно представить в виде простой по форме задачи, – сколько необходимо инвестировать (I) для того чтобы инвестиции (I) принесли доход равный X, если инвестиции и доход связаны ограничениями X + I = R.

Решение этой задачи основывается на следующей логике рассуждений. За "n" лет разработки ресурса будет получен чистый доход, равный R. Тогда в настоящее время, то есть в данный момент, когда пользователь ресурса должен тратиться, па именно - делать инвестиции, приведенная (настоящая – PV) стоимость этого дохода (PVR) равна R/(1+r). Единица, добавленная к числу лет "n", отражает факт инвестирования в начале периода разработки ресурса. Чистый доход (R) складывается из подлинного дохода (Х) и издержек пользователя (U). Отсюда издержки пользователя: U = R - X. Если же их выразить как часть чистого дохода, то есть разделить обе части уравнения на R, то мы получим: U/R = 1 - X/R . Эта часть дохода после инвестиций издержек потребителя инвестируемая с целью получения такого же дохода в будущем должна быть равна

Такое определение дается на 252 странице в коллективной монографии Путь в ХХ1 век: стратегические проблемы и перспективы российской экономики / Рук. авт. коллектива Д.С.Львов; Отд.экон. РАН; науч.-ред. совет изд-ва "Экономика".- М.: ОАО "Издательство "Экономика", 1999. – 793 с. – (Системные проблемы России). назад
Алекперов В. Нефтяной потенциал//Известия, 2002, 27 июня, с.5. назад
Serafy S. Natural resourse accounting//Handbook of Enviromental and resource economics. Ed/ by Jeroen C.J.M/ van den Berg. Chelthenham, UK.. Nortampton., MA, USA. 1999. P.1195-1202. назад
Там же. назад
Эту точку зрения и соответствующие данные приводил Е.Строев – Председатель Совета Федерации в 2001 году. Проблемы экономической оценки и использования национального богатства страны. Материалы заседания «круглого стола»//Экономист, 2001,№12, с.11. назад
Marshall, Alfred. назад